В темноте

Оставив свидетелей нетронутыми, воры убегают. Пробираясь по лесу, они видят, как немецкие солдаты гонят среди деревьев голых женщин — в песчаный карьер на расстрел. Подельники прячут добычу в тайнике в канализации и расходятся. В следующей сцене евреи во львовское гетто долбят лаз в бетонном полу одного из домов. Молотки и зубила обмотаны тряпками для снижения шума. В это время другие евреи терпят издевательства от фашистских патрулей, убираются на улицах и торгуют на специально огороженном рынке. Здесь Сапек находит еврея Му́ндека. Он бьёт его за продажу фальшивого кольца, после чего идёт на работу. В канализации Сапек рассказывает Сохе о своей девушке, которую подозревает в романе с соседом. Рабочие обходят канализационные тоннели, где слышат подозрительный шум. Опытный Польдек, знающий местные ходы лучше всех, понимает, что звуки идут из гетто. Источником шума оказываются вовсе не черепашки-ниндзя, а евреи, продолбившие пол. Спустившись, они встречают поляков. Хи́гер, старший и самый богатый, предлагает договориться с канализационными обходчиками — и они все лезут наверх. Сапек сомневается, что стоит покрывать евреев при фашистской оккупации. Ушлый Соха не спешит сдавать их — это всегда успеется, но сперва можно получить гешефт. Параллельно евреи думают напасть на поляков — за ними численное превосходство. В итоге обе стороны приходят к компромиссу — 500 зло́тых в день за молчание. Вечером в кабаке Соха встречает Бо́ртника, своего украинского друга-сокамерника и фашистского коллаборациониста. Украинец хвастается, что дослужился до командира и признается, что немцы — лучшее, что случалось с украинским и польским народами. На рассвете в город въезжает немецкая колонна. Солдаты начинают ликвидацию гетто, погружая евреев в грузовики для отправки в концлагеря. Сопротивляющихся расстреливают на месте. Супруга Хигера, видя всё это, торопится домой — в комнате, где спуск в подвал с тайным лазом, уже полным-полно народу. Все они хотят спрятаться в канализации. Под землей смотрители натыкаются на огромную толпу. Они помогают евреям спуститься, после чего ведут в более-менее просторное помещение. По пути испуганные люди переговариваются, ругаются, ссорятся. Ма́ня, младшая сестра Кла́ры, истерит до отрезвляющей порки. Разместив народ, Соха и Сапек уходят — по пути им попадаются плывущие в сточных водах трупы, сброшенные немцами. На улице Соху тормозит патруль, готовый пристрелить его, как еврея. Поляк прикрывается знакомством с Бортником — его ведут к нему для подтверждения. Бортник, как и положено коллаборационисту, занимается привычным делом — массовыми расстрелами. Он велит отпустить приятеля и просит докладывать о любом увиденном еврее. Дома, принимая ванну, Польдек обсуждает с супругой происходящее — та уверена, что евреи такие же люди, как и они. Даже Иисус был евреем, хоть его и распяли. Ночью в канализации Клара не находит рядом сестры — она незаметно сбежала. Днём Соха затаривается едой для спрятанных. Чек выходит почти на 500 злотых — сколько ему заплатили. Смотритель относит еду, после чего прикидывает шансы — и зовёт с собой старших евреев. Он показывает им другое убежище, поменьше размерами, но удалённое от основных тоннелей — здесь поместится максимум одиннадцать человек. Соха сообщает Хигеру, что ему придётся выбрать, кто переберётся сюда — заботиться обо всех не получится. Вернувшись к основной массе, Хигер составляет список. В ходе разговора евреи начинают торговаться с Сохой. Но поляк понимает, что те его привычно переторгуют — и не поддаётся. Соха ведёт избранных в новое убежище. Когда он уходит, Хигер пытается сбить цену в злотых, что ещё больше злит поляка: даже с риском для жизни, тот беспокоится за выгоду — и это несмотря на то, что эти же самые деньги уходят на пропитание. Рыская по обезлюдевшему гетто, напарники ищут ценные вещи. Сапек не брезгует даже шалью с пятнами крови для подруги — всегда ж можно отстирать. Также он находит двух кукол, которых передаёт Сте́фчи, дочери Сохи. Дома Польдек встречает Бортника — тому доложили, что в канализации прячутся евреи, которых учуяли по запаху жареного лука из туалета. Он спрашивает смотрителя, что ему известно, но тот повторяет, что там только трупы. Чтобы убедиться, Бортник лично лезет под землю. Не представляя, как выкрутиться, смотритель послушно ведёт его по тоннелям. Сопровождающий, испугавшись крысы, стреляет — выстрел эхом разносится по подземелью, предупреждая затаившихся. Бортник хочет проверить тот самый закуток, где Соха спрятал Хигера с остальными. Фашисты проходят узкий проход до комнаты — чтобы не опускаться по пояс в сточные воды, украинский командир разрешает Польдеку, у которого резиновые забро́ды, проверить дальние углы самостоятельно. Тот идёт с фонариком в угол, где вжимаются в стену евреи. Соха не выдаёт их, соврав, что никого нет — и удовлетворённые результатом фашисты уходят. Вечером в гости к Сохе приходит Сапек. После нескольких рюмок он пробалтывается его супруге, что они укрывают за деньги евреев. Утром Бортник рассказывает, что солдаты нашли в канализации убежище евреев. Изображая негодование об упущенной выгоде, Соха торопится на работу, обыскивать тоннели — и найти остальных, кто прячется. Украинец по-русски просит не торопиться и выпить, но смотрителю не терпится узнать, кого поймали. Сапек отказывается помогать напарнику с опасным делом. Стоит оккупантам заподозрить их в сокрытии евреев, как их тут же расстреляют. Никакие деньги этого не стоят. Внизу Мундек сбрасывает мертвые тела большой группы в реку, обвиняя поляка, что это он привёл солдат. Позже у Янека случается нервный срыв от долгого пребывания в замкнутом пространстве — он угрожает сородичам единственным пистолетом, но его удаётся успокоить. Клара просит Мундека провести её наверх — он единственный, кто выходит из убежища. Девушка спрашивает, где находится Я́новка, лагерь, куда увезли евреев из гетто. Там должна быть Маня, если она ещё жива. Клара рассказывает, что обещала отцу позаботиться о младшей сестре как раз перед тем, как немцы его повесили. Проверяя канализацию на наличие метана, Соха рассказывает Сапеку о евреях, но тот делает вид, что не понимает о чём речь. Позже в убежище Хигер говорит, что денег больше нет — но Польдек может откопать спрятанные драгоценности. Поляк приносит сокровища жене — однако, та молча осуждает его за корыстный интерес в благом деле спасения жизней. Ночью трое евреев во главе с Янеком, забрав всё ценное и оружие, сбегают из убежища. Соха узнает об этом, когда приносит припасы и возвращает Хигеру драгоценности. Он говорит, что больше не вернётся — они не ценят его помощь, денег у них нет, а теперь ещё и опасность, что Янека поймают и он проболтается. В гневе Мундек бросается на благодетеля, пытаясь задушить, но остальные спасают поляка. Раздосадованный, смотритель ругается с коллегой, язвительно уточняя, от кого беременна его девушка — от Сапека или соседа, что провоцирует драку. После этого их пути расходятся. Оставшись без помощи извне, беженцы голодают. Мундеку приходится выбираться наружу, где его ловит бдительный охранник с винтовкой. Немец не верит, что слишком упитанный и неизнеможённый физическим трудом еврей — отбившийся от отряда рабочий из лагеря. Ситуацию пытается спасти ставший свидетелем Соха, но ему солдат тоже не верит. Тогда им приходится вдвоём напасть на немца и убить его. Позже, отослав нового напарника подальше, Польдек идёт к убежищу. Он находит заблудившихся детей и возвращает их, согласившись вновь оказывать посильную помощь. Покупая провиант на рынке, Соха узнает, что за убитого немецкого солдата оккупанты повесили десятерых и расстреляли ещё сорок невиновных поляков. Он идёт к виселице, где видит среди посиневших покойников Сапека. Вернувшись в шоке домой, он признается супруге, что бывшего напарника казнили. Жена думает, что это из-за евреев и даже не слушает объяснений мужа, чувствующего груз вины и несправедливость соотношения спасённых жизней к загубленным. Однажды новый напарник случайно натыкается на убежище. Он спешит доложить об этом, но Польдек, став свидетелем, спускается вниз, чтобы увести группу в новое место. Они забираются в небольшую каморку, куда ведёт один узкий лаз — Хая едва пробирается по нему из-за распухшего живота. Выясняется, что она беременна от Янека, чья участь неизвестна после побега. Новое убежище находится под католическим храмом, а слышимость такая, что шуметь нельзя. Разобравшись с экстренной ситуацией, Соха помогает Мундеку пробраться в Яновку. Он отводит его как своего помощника в столярный цех, где хозяин договорился с одним из узников лагеря на пару дней поменяться местами. Охранники всё равно в лицо пленников не знают, а человек из лагеря обязательно вернётся к семье, после того как побывает в гетто. Мундек идёт в лагерь с рабочим отрядом — на входе их ставят на четвереньки, как животных. На месте выясняется, что у него нет кепки — а потерявших головной убор охрана расстреливает за профнепригодность. Уже попрощавшегося с жизнью Мундека спасает вышестоящий офицер. Он выговаривает фашиста рангом пониже за бессмысленный перевод рабочих рук — ведь ради одной кепки всегда можно застрелить более немощного еврея, что он тут же и делает. У Хаи начинаются роды. Соха понимает, что ситуация накаляется. Из-за шумоизоляции на крики сбежится полгорода — даже если женщина себя контролирует, то младенец будет плакать, как о нём не заботься. Кроме того поляк рассказывает, что Янек, отец ребёнка, погиб — они с Мундеком нашли трупы сбежавших. Соха возвращается домой, терзаемый думами, и делится опасениями с женой. Супруга предлагает забрать младенца себе, сказав всем, что это сын её брата, о котором они заботятся. Окрылённый идеей, Польдек, давно помогающий забесплатно, торопится в канализацию, где узнаёт шокирующую новость — Хая задушила младенца. Клара считает, что поляку от этого только лучше — одной опасностью меньше. В ответ он признается, что решил забрать его домой, но теперь остаётся только похоронить — забрав тельце, Соха выносит его на берег реки, где закапывает в промерзшей земле. В Яновке Мундек расспрашивает узников о Мане. Ему удаётся договориться о встрече с ней и вечером они беседуют у ограды — девушка не желает возвращаться к сестре в канализацию. В разговор вмешивается жена Янека, чтобы узнать, как у того дела с любовницей — Мундек признаётся, что тот погиб. Вернувшись в столярный цех, он меняется обратно местами и уходит в убежище. Однажды среди ночи в гости к Польдеку зашёл пьяный Бортник с другом. Когда хозяин накрывал на стол, дочка попросила не трогать еду для евреев. Заинтересованный тем, каких евреев Соха тайком подкармливает, фашист интересуется, о чём речь. Понимая, что сболтнула что-то не то, девочка показывает кукол, которых дядя Сапек принес из гетто. Ответ удовлетворяет солдата — погостив, он покидает дом. Весной евреи под церковью празднуют пасху, пока наверху проходит первое причастие польских детей. Высшие силы не выдерживают такого богохульства и насылают дождь. Обильные осадки сливаются в канализацию, отчего убежище с единственным выходом начинает затапливать. Соха бежит из церкви к люку, чтобы проверить, как они там, но видит Бортника с солдатами неподалёку — они минируют лаз. Немцы готовятся уходить из Львова и оставляют русской армии подарки. Польдек пытается убедить, что так делать нельзя — внизу газовые трубы. Если они рванут, весь город взлетит на воздух. Немцам глубоко фиолетово, но офицер великодушно велит Бортнику проверить с Сохой трубы — и если их там не найдётся, то пристрелить смотрителя. В тоннелях, быстро наполняющихся водой, украинец видит плавающую посуду. Он понимает, что здесь прятались евреи — и что Соха помогал им. Достав пистолет, он говорит, что доверял ему как другу, но тот предал его. Поляк гасит фонарь и в темноте убегает, а Бортник торопится следом. Потоком воды их разносит по разным тоннелям. Придя в себя, Соха находит коллаборациониста возле решётки — от удара ему размозжило череп. Герой бредёт до убежища, где находит выживших евреев — в какой-то момент вода перестала затапливать помещение и просто ушла. Вскоре в город входят советские войска. Сидящие под землей слышат звуки боя и русскую речь. Мундек хочет выйти, но Хигер никого не пускает — слишком опасно. Снаружи раздаётся голос Сохи — он разрешает выйти, всё кончилось. Узники бетонных тоннелей выходят к люку, откуда льётся солнечный свет. Отвыкшими от него глазами они смотрят на яркие краски — с непривычки всё размыто. Вокруг вылезающих из люка бледных и грязных людей собираются зеваки. Следом жена Польдека приносит поднос с пирогами — отпраздновать то, что они выжили. Фильм заканчивается исторической справкой. Леопольд Соха помогал евреям укрываться в канализации 14 месяцев. Через два года он погиб под колесами неуправляемого грузовика, спасая свою дочь.