Жизнь других

Допрос длится почти двое суток. Один из студентов сомневается в гуманности методики, за что попадает на карандаш как неблагонадёжный. Преподаватель поясняет, что с точки зрения психологии разница между виновным и невиновным от такого длительного допроса значительно отличается. Например, лжец повторяет одну и ту же формулировку слово в слово, не отходя от неё ни на шаг. В итоге изнеможенный и замученный подозреваемый раскалывается и сдаёт имя организатора побега. На этом урок заканчивается, Вислер отпускает студентов. В аудиторию заходит коллега и начальник Анто́н Гру́биц, чтобы пригласить вечером в театр — там ставится пьеса Гео́рга Дра́ймана, драматурга, благонадёжного писателя, который пока что на хорошем счету у властей. Однако после просмотра представления герой вызывается организовать за автором слежку. Грубиц беседует с министром, который намекает, что успех данной операции поможет им обзавестись влиятельными друзьями в высших партийных кругах. На торжественном мероприятии после премьеры министр произносит тост в честь драматурга и актрисы Кри́сты-Мари́и Зи́ланд. Драйман беседует с министром о судьбе своего друга, режиссёра, которому запрещено ставить пьесы по негласному распоряжению сверху. Вислер возвращается домой, в большую пустую квартиру, где ужинает в одиночестве, под трескотню телевизора. На следующий день он уже наблюдает за Драйманом — тот развлекается игрой в футбол с детворой во дворе, после чего идёт домой, к госпоже Зиланд, и морально разлагается. Через день, когда драматург покидает жилище, команда Вислера проникает в квартиру, чтобы установить прослушку. За подозрительными людьми в штатском наблюдает в глазок соседка из квартиры напротив. Заметив её, герр Вислер стучит в дверь, чтобы предупредить, что распространяться об увиденном не стоит. Писатель навещает опального режиссёра. Они обсуждают недавнюю премьеру, на которой автору не хватало друга. Драйман пытается его подбодрить, рассказав о беседе с министром. Вернувшись домой, он застаёт свою девушку — та украшает квартиру к празднованию дня рождения. Актриса дарит ему галстук, но писатель не умеет его завязывать — он просит помочь с этим делом соседку, которой приходится молчать о визите спецслужб. Вскоре собираются гости. Среди присутствующих и постановщик последней пьесы драматурга. Кое-кто считает его бездарем, а успехи на театральном поприще приписывает покровительством Штази, на которую представитель интеллигенции работает. Драйману приходится вмешаться в разговор. Однако гостю не нравится, что ему затыкают рот — он обвиняет именинника в пособничестве стукачам и шпикам, после чего гордо уходит прочь. После празднования Драйман распаковывает подарки и предается прелюбодеянию с сожительницей. Вислер тщательно протоколирует всё, что слышит, пока его не подменяет подчинённый. Днём он интересуется делом опального режиссёра, о котором шла речь на именинах. За обедом Грубиц рассказывает, что фрау Зиланд вечером привезла домой машина министра. Разумеется, данная информация должна быть вычеркнута из отчёта. Сотрудники приходят к мысли, что слежка нужна, чтобы убрать конкурента министра в амурных делах. Тут же начальство становится свидетелями того, как молодые сотрудники рассказывают политические анекдоты, что не должно остаться безнаказанным. Но для подчёркивания того, что они ничем не отличаются от подчинённых, Грубиц сам рассказывает анекдот. Вечером чёрный автомобиль министра преследует актрису Зиланд. Политик велит девушке залезть в салон, где теряет высокий моральный облик и нравственные устои, свойственные высокопоставленному партийцу. Герр Вислер на чердаке, продолжая слежку, видит по камере, как возле дома останавливается машина министра. Путём нехитрых манипуляций он подаёт в квартиру Драймана звонок входной двери. Писатель выходит и замечает, как девушка выходит из машины — и со свойственной «инженерам человеческих душ» проницательностью понимает, что это значит. Однако они не ссорятся — девушка и сама не рада вниманию со стороны столь влиятельного человека, способного по собственной прихоти испортить им жизнь. Остро прочувствовавший собственное одиночество Вислер слушает их на чердаке, пока его не подменяет напарник. Чтобы снять напряжение, агент вызывает штатную девушку по вызову, специализирующуюся на обслуживании агентов Штази по записи в соответствии с плановыми нормами. Пользуясь служебным положением, Вислер проникает в квартиру Драймана, откуда крадёт томик стихов. Однажды писателю по телефону сообщают о самоубийстве друга, опального режиссёра. Новость крайне огорчает его — он исполняет на пианино сонату по нотам, подаренным погибшим на день рождение. Возвращаясь после смены с этим известием домой, Вислер едет в лифте с маленьким мальчиком, который с детской непосредственностью рассказывает о Штази и отношении отца к тайной полиции. Агент интересуется именем, но не мальчика, а мяча в его руке — брать работу ещё и на дом ему не охота. Грубиц докладывает министру, что слежка за Драйманом не приносит никаких плодов — писатель не тянет на врага народа. Политик настаивает, что необходимо что-то откопать. Грубиц напоминает Вислеру, что нужно продолжать. Писатель признаётся актрисе, что в курсе о её связи с министром. Разговор плавно перетекает в критику политического строя и системы. Их подслушивает Вислер, но он так и не узнал, чем всё закончилось — явился напарник и подменил его. Критику власти агент так и не занёс в протокол. В расстроенных чувствах герр Вислер заходит в бар, чтобы унять душевную тоску двойной порцией водки. Туда же является актриса. Агент подсаживается к ней, чтобы подбодрить. Вернувшись на следующий день на наблюдательный пункт, Вислер читает отчёт напарника, из которого узнаёт, что фрау Зиланд после их беседы вернулась к писателю, а не пошла на свидание с министром. После похорон покончившего с собой режиссёра Драйман пишет статью о нём, самоубийствах и статистических данных. Текст, как это принято, богат критикой в адрес госбезопасности и политического строя. Один из товарищей уверен, что их дома прослушиваются. Поэтому они встречаются в парке, где Драйман показывает статью — он хочет опубликовать её на западе. Товарищи рекомендуют взять псевдоним, чтобы не возбуждать нездоровый интерес госбезопасности. Заодно они решают проверить квартиру драматурга на предмет прослушки. Они обсуждают план побега через границу на автомобиле дяди одного из них, из западной части Берлина. Услышав об этом, Вислер звонит пограничникам, но когда те ответили на вызов — ничего не говорит и вешает трубку. Вскоре гость с Запада звонит, чтобы рассказать, что его не проверили — значит, прослушки нет. На радостях Драйман начинает вслух называть агентов Штази идиотами, но даже это Вислер не упоминает в отчёте. На следующий день Вислер становится свидетелем обсуждения статьи о самоубийцах. Он сообщает напарнику, что это речь идёт о новой пьесе — тот не согласен с трактовкой, но против начальства переть не решается. Тем временем редактор журнала «Шпи́гель» дарит Драйману новую печатную машинку — чтобы текст статьи, набранный на ней, не смогли увязать с ним по шрифту. С этой информацией герр Вислер идёт к Грубицу. Тот хвастается дипломной работой одного из студентов — о методах работы с работниками культуры. На примере Драймана Грубиц рассказывает, как его надо допрашивать. Речь производят впечатление на Вислера — и вместо доклада он предлагает уменьшить слежку за драматургом. В частности, герой хочет отказаться от напарника и круглосуточной работы. Нехотя Грубиц соглашается, подозревая, что коллега что-то недоговаривает. Вскоре по новостям рассказывают, что «Шпигель» опубликовал статью анонимного автора о самоубийствах в ГДР — страна находится на втором месте в Европе по суицидам после Венгрии. Данный материал вызывает недовольство среди высших чинов — и лично Грубицу генерал выговаривает за провал профилактической работы, обещая даже поставить к стенке, если автора в ближайшее время не найдут. Раздобыв оригинал статьи, эксперты анализируют шрифт, но не могут установить владельца печатной машинки — никто из авторов, попавших в поле зрения Штази, не пользуется такими. Зато удаётся узнать, что такую модель легко провезти через границу из-за малых габаритов. Грубиц звонит Вислеру — и агент едва не проболтался о статье. Начальник подозревает, что Драйман является автором статьи, но полевой агент лжёт, чтобы выгородить драматурга. Отвергнутый актрисой министр даёт Грубицу указание — сделать так, чтобы фрау Зиланд больше не появлялась на сцене. Товарищи в штатском привозят её в следственную тюрьму, где Грубиц лично беседует с ней. Женщина предлагает сотрудничество с госбезопасностью, а когда это не помогает, предлагает перевести беседу в интимную плоскость. Однако есть кое-что, что может быть полезно госбезопасности — информация, которая укажет на автора статьи в «Шпигеле». Актриса начинает плакать. В следующей сцене агенты в штатском под началом лично Грубица заходит в дом Драймена. Начальник машет в камеру, передавая привет Вислеру. Агенты Штази обыскивают квартиру литератора. Однако им не удаётся найти ничего, что указывало бы на авторство драматурга — разве что западной литературы чуть больше, чем стоило бы. Так и не найдя неопровержимых улик, агенты госбезопасности уходят ни с чем. Драйман с товарищами обсуждает произошедшее — они уверены, что его сдала актриса. Тем временем Вислер отправляется на беседу с Грубицем. Начальник заявляет, что Драйман является автором преступной статьи в «Шпигеле» — его сдала сожительница. Вислера назначают дознавателем — он должен выяснить у актрисы подробности. Угрожая поломать её театральную карьеру, агент спрашивает, где спрятаны доказательства и улики, указывающие на авторство Драймана. Дар убеждения срабатывает — и девушка рассказывает, где находится тайник. Как и было обещано, актрису отпускают, завербовав как осведомительницу. Грубиц напоследок даже возвращает ей запрещённые таблетки. Тут же начальник узнаёт, что Вислер покинул стены тюрьмы. Агент ждёт в подъезде у Драймана — и выходит, когда писатель возвращается домой. Следом идёт и фрау Зиланд, а после появляются и агенты Штази. Они вновь стучатся в квартиру драматурга — на этот раз во главе с Грубицем. Пока сотрудники обыскивают повторно интерьер, сам Грубиц проверяет тайник под порогом. Это видит сожительница писателя — и, не выдержав, убегает в одном халате прочь. Однако в тайнике пусто — печатная машинка исчезла. Тем временем женщина попадает под грузовик на улице — и падает на асфальт. Вислер подбегает к ней и признаётся, что спрятал машинку. Следом появляется Драйман — женщина умирает у него на руках. Видя эту трагедию, Грубиц велит своим людям завершить операцию, списав всё на недостоверную информацию. Напоследок Грубиц говорит Вислеру, что его карьере конец — начальник понимает, что агент спас писателя, ловко заметя следы. Но это ещё не самая большая беда — в свежей газете пишут, что Михаил Горбачёв стал генеральным секретарём ЦК КПСС. Действие переносится на четыре с половиной года вперёд. Герр Вислер трудится на разборе писем вместе с другими провинившимися агентами. В это время молодой коллега, любитель политических анекдотов, сообщает, что Берлинская стена пала. По радио передают об объединении Германии. Отныне их служба не нужна стране — и герой покидает рабочее место. Его примеру следуют и остальные. Проходит ещё два года. Пьесу Драймана крутят на сцене — словно по лекалам Netflix, в толерантном и арт-хаусном прочтении, напрочь игнорируя здравый смысл и реализм. Даже сам автор не в силах досмотреть этот ужас до конца — он покидает зал. В коридоре сидит министр, который также вспоминает фрау Зиланд. Он обвиняет писателя, что тот без гнёта неугодного социального строя оказался никому не нужен — весь его талант строится на якобы борьбе с тиранией. В ответ драматург спрашивает, почему за ним не следили, но узнаёт, что он был под полным колпаком — жучки до сих пор остались в комнате. Вернувшись домой, Драйман находит в выключателе жучок. Он выковыривает провода из стены, не понимая, как же так получилось, что его в своё время не арестовали. Позже он отправляется в музей Штази, чтобы посмотреть собственное дело, заведённое на него госбезопасность — его размеры впечатляют. Читая отчёты и вспоминая реальное положение дел, драматург понимает, что следивший за ним агент явно симпатизировал ему и прикрывал от ареста. Также он узнает, что его девушку завербовали аккурат в день смерти как тайного осведомителя, но машинку спрятал кто-то другой. Узнав, что наблюдателя в итоге понизили в должности, писатель решает найти своего шпика. Драйман разыскивает Вислера, который теперь работает почтальоном, однако так и не решается с ним заговорить. Проходит ещё два года. Вислер всё так же разносит почту, когда замечает на витрине книжного магазина рекламу первого романа Драймана. Он заходит в магазин и берёт книгу в руки — она посвящена ему, его агентурному номеру. Бывший агент госбезопасности несёт её на прилавок, чтобы купить — и на этом фильм заканчивается.